Очень много вопросов возникает )), что такое эта частная жизнь, где границы и существуют ли законные возможности для вмешательства в частную жизнь каждого. Рассмотрим.
« Последнее редактирование: 24 Апреля, 2018, 16:43:39 от Юлия Волкова »

Re: Право на частную жизнь
« Ответ #1 : 30 Января, 2017, 20:33:12 »
Записывать разговор – можно.

Можно ли использовать в качестве доказательства в суде аудиозапись, которая была сделана без согласия участника разговора?

В определении от 28.06.2012 № 1253-О ВС РФ  указано: "Право на неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну означает предоставленную человеку и гарантированную государством возможность контролировать информацию о самом себе, препятствовать разглашению сведений личного, интимного характера; в понятие "частная жизнь" включается та область жизнедеятельности человека, которая относится к отдельному лицу, касается только его и не подлежит контролю со стороны общества и государства, если носит непротивоправный характер."В частности, ВС РФ указал, что , если сведения носят личный, интимный характер, тогда запись разговора и дальнейшее её использование в суде исключена. Во всех остальных случаях допустима.
« Последнее редактирование: 30 Января, 2017, 20:45:57 от Юлия Волкова »

Re: Право на частную жизнь
« Ответ #2 : 11 Апреля, 2017, 23:50:14 »
Законодательство РФ закрепляет несколько видов тайн: адвокатская, банковская, коммерческая, служебная и иные.

Одной их наиболее дискуссионных и загадочных всегда оставалась тайна исповеди. П. 7 ст. 3 ФЗ от 26.09.1997 N 125-ФЗ "О свободе совести и о религиозных объединениях" предусматривает, что тайна исповеди находится под охраной закона. Следовательно, священнослужитель не может быть привлечен к ответственности за отказ от дачи показаний по обстоятельствам, которые стали известны ему из исповеди. Данная норма практически дублируется в различных кодексах: ст. 56 УПК РФ, ст. 69 ГПК РФ, ст. 51 КоАП РФ, ст. 90 НК РФ – священнослужители религиозных организаций, прошедших государственную регистрацию, не подлежат допросу в качестве свидетелей об обстоятельствах, ставших им известными из исповеди.
Во-первых, следует сказать, что закон прямо не содержит определение понятий "исповедь" и "священнослужитель". Данные понятия встречаются в различных конфессиях и могут толковаться по-разному. Для целей определения понятий служит специальный Приказ Министерства Юстиции РФ от 18.02.2009 №53 "О государственной религиоведческой экспертизе".
Во-вторых, законодательство не содержит разделения священнослужителей на категории тех, которые могут совершать обряд (таинство) исповеди, и тех, которые не могут этого делать по религиозным канонам. Полагается, что норма о свидетельском иммунитете священнослужителей распространяется на них без ограничений.
Теперь перейдем непосредственно к категории "свидетельский иммунитет священнослужителя". В свете ст. 51 Конституции РФ, лицо освобождается от обязанности свидетельствовать против себя самого, своего супруга и близких родственников, круг которых определяется федеральным законом. Кроме того, предусматриваются несколько видов свидетельского иммунитета, в т.ч. иммунитет священнослужителя.
О том, что священнослужители не обязаны давать показания в суде, имеется немало Постановлений Конституционного Суда РФ и иных судебных решений. Сначала разберемся, можно ли в принципе нарушить свидетельский иммунитет. Согласно Определению Конституционного Суда РФ от 06.03.2003 N 108-О "По жалобе гражданина Цицкишвили Гиви Важевича на нарушение его конституционных прав пунктом 2 части третьей статьи 56 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации", абсолютный запрет допроса лиц, обладающих свидетельским иммунитетом, в т.ч. священнослужителей, приводил бы к нарушению права на судебную защиту.
Теперь обратимся к Постановлению Конституционного Суда РФ от 29.06.2004 N 13-П, которое предусматривает, что лица, обладающие свидетельским иммунитетом, включая священнослужителей, вправе использовать сведения, ставшие им известными при выполнении профессиональной деятельности в целях обеспечения и защиты прав и законных интересов лиц, которых эти сведения непосредственно касаются. Священнослужитель вправе прибегнуть к раскрытию тайны исповеди только в уголовном судопроизводстве и ислючительно для защиты интересов определенного круга лиц. С политико-правовой точки зрения, это положение представляется вполне обоснованным, поскольку позволяет повысить уровень раскрываемости преступлений.
Что касается гражданского судопроизводства, то, по смыслу законодательства, свидетельский иммунитет священнослужителей относится к категории абсолютных. Иначе говоря, священнослужитель обязан отказаться от дачи показаний по делу. Соответственно, и суд не вправе проводить его допрос

Re: Право на частную жизнь
« Ответ #3 : 19 Апреля, 2017, 12:36:19 »
Экономическая коллегия Верховного суда (ВС) разрешила цитировать фотографии.

В громком споре, рассмотренном сегодня, известный блогер Илья Варламов пытался взыскать с архитектурного портала «Архи.ру» компенсацию в размере 440 тыс. руб. за использование своих фотографий. Суд первой инстанции ему отказал, посчитав, что публикация более двух десятков фотографий была одним из случаев бесплатного использования произведений — их цитированием. Апелляция и Суд по интеллектуальным правам (СИП) посчитали, что здесь нельзя говорить о цитировании, и удовлетворили иск фотографа. Однако ВС подтвердил правоту суда первой инстанции.
«Архи.ру» публиковал на своем сайте новости и обзоры блогов на архитектурную тематику. В некоторых из них были использованы в общей сложности 22 фотографии Ильи Варламова. Несмотря на то, что его имя и источник фотографий были указаны, блогер посчитал использование материалов незаконным и обратился в суд за компенсацией (дело № А40-142345/2015). Суд первой инстанции его требования не удовлетворил, сославшись на ст. 1274 ГК. Она допускает свободное использование правомерно обнародованных произведений в научных, культурных, учебных или информационных целях без согласия автора. Суд признал, что публикация на «Архи.ру» давала читателям информацию о содержании блога Ильи Варламова, а объем цитирования был незначительный. Апелляция и СИП с этим не согласились и взыскали с общества компенсацию, снизив ее при этом в два раза.
Апелляция и СИП необоснованно сузили возможность цитирования до текста, говорил во время заседания представитель «Архи.ру» Андрей Змойро. Фотографии были использованы добросовестно. На портале рассказывалось, что «представляет из себя» автор и приводились примеры его фотографий. По мнению Андрея Змойро, дать представление об авторе и не привести примеры работ невозможно. «Использовать чужое вместо того, чтобы фотографировать самому, нельзя. А чтобы рассказать об авторе — можно», — считает представитель.
«Хотелось бы прояснить отношение законодательства к возможности цитирования», — говорила вторая представительница «Архи.ру» Юлия Тарабарина. Она приводила в пример популярное в Интернете «расшаривание»: когда пользователи на своих страницах делятся чужими блогами и постами. Потенциально авторы таких блогов могут потребовать компенсации за репосты, опасалась она.
Самого Ильи Варламова в заседании не было. Его представитель Игорь Пархачев считал, что цитировать можно конкретное произведение. В данном случае — блог истца. Фотографии сами по себе, без текста, не имеют смысла и не несут никакой информации. Но сейчас закон не дает защиты блогу как единому произведению, поэтому защищать надо каждое отдельное произведение в его составе, полагает представитель.

После непродолжительного совещания тройка судей ВС отменила решение апелляции и СИП и оставила в силе решение суда первой инстанции, отказавшей Илье Варламову в удовлетворении требований.
« Последнее редактирование: 19 Апреля, 2017, 12:39:21 от Юлия Волкова »

Re: Право на частную жизнь
« Ответ #4 : 17 Мая, 2017, 23:47:13 »
Нецензурные слова априори считаются оскорбительными, а слова литературного языка, например, сравнение с животным или с недостойным лицом, - в зависимости от контекста и ситуации (Постановление мирового судьи судебного участка № 12 г. Петропавловск-Камчатский от 18 февраля 2015 г. по делу № 5-692/2015).

Re: Право на частную жизнь
« Ответ #5 : 22 Мая, 2017, 12:16:57 »
Инцидент произошел в Копейском городском суде.


В коридоре суда во время перерыва заседания юрист обратила внимание на то, что ее процессуальный оппонент находится на последних сроках беременности, и в оскорбительной форме заявила ей, что «ненавидит беременных». Женщина записала эти высказывания на диктофон и подала иск о возмещении морального вреда за оскорбление. В качестве доказательства были представлены копия  аудиозаписи и заключение специалиста. Из заключения следовало, что употребленные высказывания «выражены номинациями, отнесенными к бранной, оскорбительной и табуированной группам слов, а потому квалифицируются как неприличные».

Суд согласился с этим и назначил компенсацию морального вреда за оскорбление, нанесенное в судебном учреждении, в размере 40 000 руб.

Re: Право на частную жизнь
« Ответ #6 : 01 Августа, 2017, 12:23:49 »

Мало ли кому-нибудь пригодится ))) 


"Роскомнадзор разъяснил, что личная информация пользователей "ВКонтакте" открыта для доступа, но не для сбора и использования информации.

На основании  ФЗ  "О персональных данных" допускается обработка информации, доступ к которой предоставил сам ее владелец, но только с его согласия.

В соответствии с п. 5.12 пользовательского соглашения сети "ВКонтакте" пользователь дает согласие только на доступ к информации, которую он размещает на персональной странице, в том числе к своим персональным данным. Согласия на сбор, обработку и передачу третьим лицам пользователь не дает.

Поэтому, если  кто-то использует  информацию о людях, которую они размещают о себе в социальных сетях, то данное использование считается незаконным.

Однако замдиректора Координационного центра национального домена сети интернет по правовым вопросам Сергей Копылов считает, что Роскомнадзор не прав, ведь люди сами открывают всем личную информацию. "Это похоже на случай, когда человек повесил на забор фотографию, но запретил на нее смотреть", – говорит Копылов.

Сейчас многие компании используют информацию о людях из соцсетей. Например,"ВКонтакте" даже судилось с Национальным бюро кредитных историй за то, что те оценивали платежеспособность людей по их профилям в соцсети, а потом продавали эту информацию банкам"

Мой комментарий : какая то несуразица -  с одной стороны ,по мнению С. Копвлова , распространять личную  информацию со страницы пользователя  можно , с другой  - "ВКонтакте"  судились за то же самое действие. Похоже , кто -то чего  не допонял )). 

Мое мнение: в силу закона, любое  распространение  информации, составляющей личную, семейную тайну, в том числе и персональные данные  без согласия лица   НЕ возможно. В примере с фотографией на заборе - смотреть можно, размножить и украсить соседние заборы - нельзя )) . В примере   с банками -  данные сведения должны были быть признаны судами недопустимым доказательством. Но , вполне могли быть  использованы  коллекторами, НО без законных на то оснований )).     
« Последнее редактирование: 01 Августа, 2017, 12:26:18 от Юлия Волкова »

Re: Право на частную жизнь
« Ответ #7 : 23 Августа, 2017, 01:09:19 »
Продолжение истории ... точнее пояснение ... забавляются ребятишки , но это на первый взгляд ))


В январе 2017 года администрация «ВКонтакте» подала иск в Арбитражный суд Москвы против ООО «Дабл» (использует бренд Double Data) и Национального бюро кредитных историй. Две эти компании оценивают кредитоспособность заемщиков на основе информации их профилей в соцсетях и продают эти данные банкам. Согласно иску, НБКИ предлагает кредитным организациям сервисы на основе технологий, разработанных «Дабл». При этом сумма исковых требований соцсети составила 1 рубль.

Месячная аудитория «ВКонтакте», по собственным данным соцсети, составляет 95 млн человек.

После того как 15 августа суд утвердил мировое соглашение между Вконтакте и вторым ответчиком - бенефициаром обработки - Национальным бюро кредитных историй (НБКИ), слушания по данному делу в части иска Вконтакте против Дабл были отложены до 5 октября.Исходя из текста соглашения, Вконтакте и НБКИ, по сути, договорились считать, что Дабл "подставило" НБКИ, полагавшееся на заверения Дабл о законности использования данных из соцсети.
« Последнее редактирование: 23 Августа, 2017, 01:17:01 от Юлия Волкова »

Re: Право на частную жизнь
« Ответ #8 : 09 Сентября, 2017, 11:40:28 »
Гражданская коллегия Верховного суда (ВС) объяснила, в каких случаях недопустимо использование псевдонима, совпадающего с настоящим именем третьего лица.

Это запрещено, если согласия на использование имени не было и в результате его носителю причинен вред. К такому выводу суд пришел, рассмотрев спор между историком и телеведущим Феликсом Разумовским, издательством «Азбука-Аттикус» и писателем-фантастом Евгением Рубяжевым, который писал под псевдонимом «Феликс Разумовский». Нижестоящие суды отказались запрещать использование псевдонима, так как истец не доказал своих исключительных прав на него. ВС отправили дело на новое рассмотрение в апелляцию

Наверно, главная проблема в таких спорах — доказать, что аудитория действительно путает лицо, выступающее под псевдонимом, с действительным носителем имени. Феликс Разумовский указывал, что читатели ошибочно приписывают ему работы Евгения Рубяжева: «создается ложное представление об истце и его творчестве, что причиняет ему моральный вред». По запросу «Феликс Разумовский» поисковики выдают информацию, относящуюся в том числе к произведениям ответчика, опубликованным под псевдонимом. «Искаженная информация о произведениях Разумовского Ф.В. содержится также на сайте Российской государственной библиотеки», — жаловался истец. Все это «отрицательно влияет на восприятие Разумовского Ф.В., нарушая его образ и дискредитируя его в глазах третьих лиц», — полагал Феликс Разумовский. Однако суды эти обстоятельства не оценили, отметил ВС.
« Последнее редактирование: 09 Сентября, 2017, 11:45:05 от Юлия Волкова »

Re: Право на частную жизнь
« Ответ #9 : 28 Сентября, 2017, 23:49:35 »

Ещё раз о аудиозаписи ...


Анна Гриневич

Проблема, связанная с ведением аудиозаписи переговоров между контрагентами по договору, или иными лицами, когда разговор не затрагивает вопросов частной жизни оппонентов (то есть так называемых деловых переговоров), является весьма актуальной в наше время, особенно когда речь идет о представлении такой аудиозаписи в суд в качестве доказательства по делу.
На практике возникает вопрос о возможности ведения аудиозаписи таких переговоров без истребования согласия одной из сторон переговоров, желающей вести запись у другой стороны (своего собеседника по переговорам). Почему данный вопрос возникает и с чем он связан?  И, собственно, будет ли нарушением запись переговоров без согласия собеседника?
Для начала необходимо выяснить, что понимается в законодательстве под аудиозаписью и есть ли легальное определение этого понятия.
С принятием ГПК РФ аудиозапись была признана в качестве отдельного вида доказательства в числе других законных средств доказывания по гражданским делам (ст. 55 ГПК РФ).

Аудиозаписи признаются в качестве доказательств не только в гражданском, но и в арбитражном процессе (ст. 64 АПК РФ), уголовном (ст. 84 УПК РФ) и административном судопроизводстве. В моей статье речь пойдет только о гражданском и арбитражном процессах.

В ГПК РФ об аудиозаписях говорится в разных правовых контекстах (это и аудиозапись судебного заседания лицами, участвующими в деле, и лицами, присутствующими в судебном заседании; аудиозапись хода судебного заседания секретарем судебного заседания).
Однако в рамках данной статьи нас интересует статья 77 ГПК РФ, которая рассматривает аудиозапись, прежде всего, как доказательства фактов материально-правого характера, входящих в предмет доказывания по делу. Соответственно, эти записи осуществляются вне рамок гражданского процесса.
В ГПК РФ, равно как и в других законодательных актах, не раскрывается содержания собственно понятий «аудиозаписи», однако в этом есть необходимость, в первую очередь, на мой взгляд, с практической точки зрения.
В общем значении, безотносительно к судебному доказыванию, содержание этого понятия в теории (В.В. Молчанов) определяется следующим образом.
Аудиозапись – это материальный носитель, содержащий звуковую информацию, зафиксированную любым способом аудиозаписи.
А теперь перейдем к проблеме ведения аудиозаписи переговоров одним из контрагентов.
Вопрос о возможности ведения аудиозаписи разговора (безотносительно его содержания) возникает по вполне обоснованным причинам. Это связано с соблюдением гарантированных Конституцией Российской Федерации прав граждан при осуществлении таких записей: право граждан на неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, защиту своей чести и доброго имени (ст. 23 Конституции).

В силу ч. 1 ст. 24 Конституции сбор, хранение, использование и распространение информации очастной жизни лица без его согласия не допускаются.
Данные конституционные положения отражены в Федеральном законе «Об информации, информационных технологиях и о защите информации» от 27.07.2006 № 149-ФЗ, согласно п. 8 ст. 9 которого запрещается требовать от гражданина (физического лица) предоставления информации о его частной жизни, в том числе информации, составляющей личную или семейную тайну, и получать такую информацию помимо воли гражданина (физического лица), если иное не предусмотрено федеральными законами.
Законодательство не дает определения понятию частной жизни.
Неисчерпывающий перечень информации о частной жизни гражданина перечислен в п. 1 ст. 152.2. Гражданского кодекса Российской Федерации:
Если иное прямо не предусмотрено законом, не допускаются без согласия гражданина сбор, хранение, распространение и использование любой информации о его частной жизни, в частности сведений о его происхождении, о месте его пребывания или жительства, о личной и семейной жизни.
Конституционный Суд Российской Федерации не раз давал толкование понятию «частная жизнь». Согласно позиции Конституционного Суда, в понятие «частная жизнь» включается та область жизнедеятельности человека, которая относится к отдельному лицу, касается только его и не подлежит контролю со стороны общества и государства, если носит непротивоправный характер. Соответственно, лишь само лицо вправе определить, какие именно сведения, имеющие отношение к его частной жизни, должны оставаться в тайне, а потому и сбор, хранение, использование и распространение такой информации, не доверенной никому, не допускается без согласия данного лица, как того требует Конституция Российской Федерации. (ОпределенияКонституционного Суда Российской Федерации от 9 июня 2005 года N 248-О, от 26 января 2010 года N 158-О-О и от 27 мая 2010 года N 644-О-О, от 28 июня 2012 года № 1253-О).
Как отмечает В.В. Молчанов в «Основах теории доказательств в гражданском процессуальном праве», принято считать, что частная жизнь охватывает круг неформального общения, вынужденные связи (с адвокатами, врачами, нотариусами и т.д.), собственно внутренний мир человека (личные переживания, убеждения, быт, досуг, хобби, домашний уклад, симпатии), семейные связи, религиозные убеждения.
Что же касается личной и семейной тайны, то лишь в Семейном кодексе Российской Федерации содержится указание на такой вид семейной тайны, как тайна усыновления (удочерения) ребенка.
В теории права к личным (никому не доверенным) тайнам относятся: тайна творчества и общения, тайна семейных и интимных взаимоотношений, тайна жилища, дневников, личных бумаг, тайна почтово-телеграфной корреспонденции и телефонных переговоров (Петрухин И.Л. Личные тайны: человек и власть. М., 1998, С. 15.).
Таким образом, запрет на сбор, хранение, использование и распространение информации о лице без его согласия касается исключительно информации о частной жизни этого лица. Данный вывод также следует из норм об ответственности за нарушение данного запрета (137 УК РФ).
Точку в данном вопросе поставил Верховный Суд в своем Определении от 6 декабря 2016 г. N 35-КГ16-18, признав право на использование материалов скрытой аудиозаписи в качестве доказательства в гражданско-правовом споре, и тем самым, саму возможность ведения аудиозаписи разговора одним из контрагентов без согласия другого.
Суть дела, рассмотренного Верховным Судом в качестве кассационной инстанции, сводится к следующему:
Е обратилась в суд с иском к Р.И. и Е.С. о взыскании сумм по договору займа.
Истица представила суду аудиозаписи телефонных переговоров между ней и Е.С., в которых также участвовал Р.И., и расшифровки данных аудиозаписей, которые были приобщены к материалам дела.
Признавая долг по названному договору займа общим обязательством ответчиков, состоявших в браке на момент заключения этого договора с истицей, суд сослался на представленную Е аудиозапись ее телефонных переговоров с Р.И. и Е.С., подтверждающую, что заем был предоставлен Р.И. с согласия супруги и на общие нужды семьи (для совместно осуществляемой ими предпринимательской деятельности).
Отменяя решение суда первой инстанции, суд апелляционной инстанции сослался на то, что истцом не представлено доказательств, подтверждающих предоставление истицей займа на общие нужды семьи. При этом суд указал, что представленная истицей аудиозапись телефонных переговоров является недопустимым доказательством, поскольку была получена без согласия Е.С. и в нарушение норм процессуального права о представлении таких доказательств.
Верховный Суд с такими выводами суда апелляционной инстанции не согласился, указал следующее:
В соответствии с частью 1 статьи 55 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации доказательствами по делу являются полученные в предусмотренном законом порядке сведения о фактах, на основе которых суд устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, обосновывающих требования и возражения сторон, а также иных обстоятельств, имеющих значение для правильного рассмотрения и разрешения дела. Эти сведения могут быть получены из объяснений сторон и третьих лиц, показаний свидетелей, письменных и вещественных доказательств, аудио- и видеозаписей, заключений экспертов.
Лицо, представляющее аудиозаписи на электронном или ином носителе либо ходатайствующее об их истребовании, обязано указать, когда, кем и в каких условиях осуществлялись записи (статья 77 названного кодекса).
Таким образом, аудиозаписи отнесены Гражданским процессуальным кодексом Российской Федерации к самостоятельным средствам доказывания, в связи с чем истица в обоснование того, что денежные средства по договору займа предоставлялись на общие нужды супругов, вправе ссылаться на аудиозапись беседы с ними.
При этом истицей суду были представлены исчерпывающие сведения о том, когда, кем и в каких условиях осуществлялись записи, а Е.С. не оспаривала их достоверность и подтвердила факт телефонных переговоров с Е.
Исходя из изложенного, вывод суда апелляционной инстанции о том, что представленные истицей аудиозаписи не соответствуют требованиям о допустимости доказательств, не основан на законе.
В обоснование недопустимости аудиозаписи телефонного разговора суд сослался на пункт 8 статьи 9 Федерального закона от 27 июля 2006 г. N 149-ФЗ "Об информации, информационных технологиях и защите информации", согласно которому запрещается требовать от гражданина (физического лица) предоставления информации о его частной жизни, в том числе информации, составляющей личную или семейную тайну, и получать такую информацию помимо воли гражданина (физического лица), если иное не предусмотрено федеральными законами.
По мнению апелляционной инстанции, запись разговора между истицей и ответчицей была сделана первой без уведомления о фиксации разговора, а потому такая информация получена помимо воли Е.С., что недопустимо в силу вышеприведенной нормы закона.
При этом не было учтено, что запись телефонного разговора была произведена одним из лиц, участвовавших в этом разговоре, и касалась обстоятельств, связанных с договорными отношениями между сторонами. В связи с этим запрет на фиксацию такой информации на указанный случай не распространяется.
Практическую ценность данной позиции Верховного Суда трудно переоценить. Иногда аудиозапись делового разговора является единственным доказательством по делу (обычно это происходит, когда стороны правоотношений находятся в доверительных отношениях и не видят смысла в закреплении своих обязательств на бумаге), подтверждающим требования истца, отсутствие которого приводит к принятию судом неправильного, несправедливого решения, хотя и процессуально, как кажется на первый взгляд, правомерного (нет допустимых доказательств – нет и обстоятельств, на которые ссылается сторона в подтверждение своих требований).
В таких ситуациях добросовестная сторона страдает от действий недобросовестной, пользующейся отсутствием письменных или материальных доказательств (так называемых, традиционных доказательств) и отказывающейся от исполнения взятых на себя обязательств. Поэтому аудиозапись, полученная без согласия злоупотребляющего своим правом контрагента, является единственным способом в достижении справедливости, и, как признал Верховный Суд, допустимым доказательством по делу.
« Последнее редактирование: 28 Сентября, 2017, 23:52:07 от Юлия Волкова »

Re: Право на частную жизнь
« Ответ #10 : 27 Января, 2018, 12:32:58 »

Что такое лингвистическая экспертиза


Лингвистическая экспертиза помогает установить факты, обстоятельства на основании анализа продуктов речевой деятельности. Продукты речевой деятельности - это слово или текст, группы текстов, представленные в письменной форме, в том числе устные тексты, зафиксированные с помощью букв.


Когда нужна лингвистическая экспертиза?


по делам об унижении чести, достоинства и деловой репутации;
по делам о клевете;
по делам об экстремизме;
по установлению степени сходства товарных знаков, доменных имен, фирменных наименований и других объектов интеллектуальной собственности
публикаций в СМИ на предмет наличия или отсутствия пропаганды наркотиков;
Выявление лингвистических признаков плагиата;
Исследование рекламной продукции;
Установление смыслового содержания текстов документов, нормативных актов, договоров;
Выявление завуалированной информации в устных разговорах и письменных текстах;
Выявление лингвистических признаков угрозы;
Другие исследования, требующие специальных познаний в области лингвистики.


В ходе расследования уголовных дел и при рассмотрении гражданско-правовых споров, когда текст может стать источником доказательственной информации. Например, при оспаривании завещания или договора подряда.


Востребована лингвистическая экспертиза при разрешении дел, которые связаны с проявлениями языковой ненависти и вражды, речевой агрессии, словесного хулиганства, сквернословия, посягательств на честь, достоинство и репутацию.


Что исследует эксперт во время лингвистической экспертизы?


публикации в газетах, журналах и электронных изданиях;
книги;
рекламные сообщения, листовки;
письменных выступления, заявления, обращения;
устные высказывания, разговоры;
интернет-коммуникации (форумы, блоги);
тексты документов, нормативных актов;
товарные знаки, доменные имена, фирменные наименования.




Что выясняет эксперт в результате лингвистической экспертизы?


Главные задачи эксперта – это исследования текста и его толкование.


Был ли факт, направленный на унижение чести и достоинства, деловой репутации гражданина?
Был ли факт, указывающий на экстремистские, антиправительственные действия (призывы, агитация), разжигание межнациональной и религиозной вражды?
Нарушает ли текст/высказывание авторские права и интеллектуальную собственность, является ли плагиатом?
Имеется (Отсутствует) ли в рекламном продукте признак дискриминации, внушения, пропаганды или негативного влияния?
В чем смысл содержания документа, например, завещания?
Был ли факт угрозы или вымогательства в высказывании (разговоре) или письменном тексте?

Н-да )) К вопросу об обращениях ...  изменилась судебная практика, будьте внимательны.


Информация, указывающая на противоправный характер поведения истца, носит оскорбительный характер, следовательно, даже при условии ее изложения как субъективного мнения автора, может быть основанием для заявления требования о защите деловой репутации».


"Под распространением сведений, порочащих честь и достоинство граждан или деловую репутацию граждан и юридических лиц, следует понимать, в числе прочего заявления, адресованные должностным лицам". Определение от 28 марта 2018 г. по делу № А40-97932/2015.
« Последнее редактирование: 24 Апреля, 2018, 16:51:38 от Юлия Волкова »


Евгений Гаврилов

По суду и по закону

Ст. 152 ГК РФ предусматривает защиту чести, достоинства и деловой репутации от распространения порочащих и (или) не соответствующих действительности сведений.
При этом Пленум ВС РФ акцентирует внимание на том, что судебная защита в порядке ст. 152 ГК РФ возможна лишь тогда, когда распространенные сведения представляют собой утверждения о фактах, соответствие действительности которых можно проверить (анализ абз. 3 п. 9Постановления Пленума ВС РФ от 24.02.2005 № 3).
Долгое время указанный тезис, в силу которого защита от мнения по правилам ст. 152 ГК РФ недопустима, не подвергался сомнению судами общей юрисдикции и арбитражными судами.
Ситуация изменилась в связи с принятием Обзора практики рассмотрения судами дел по спорам о защите чести, достоинства и деловой репутации, утвержденного Президиумом ВС РФ от 16.03.2016 (далее – Обзор от 16.03.2016), и Обзора судебной практики ВС РФ № 1 (2017), утвержденного Президиумом ВС РФ 16.02.2017 (далее – Обзор от 16.02.2017).
Новейшая судебная практика ВС РФ
Согласно абз. 1 п. 6 Обзора от 16.03.2016 при рассмотрении дел о защите чести, достоинства и деловой репутации необходимо учитывать, что содержащиеся в оспариваемых высказываниях ответчиков оценочные суждения, мнения, убеждения не являются предметом судебной защиты в порядке ст. 152 ГК РФ, если только они не носят оскорбительный характер.

В соответствии с абз. 12 п. 20 Обзора от 16.02.2017 информация, указывающая на противоправный характер поведения субъекта, носит оскорбительный характер, следовательно, даже при условии ее изложения как субъективного мнения автора может быть основанием для заявления требования о защите деловой репутации. Данная правовая позиция основана на Определении Судебной коллегии по экономическим спорам ВС РФ от 16.12.2016 № 309-ЭС16-10730. Также данная позиция закреплена в определениях Судебной коллегии по экономическим спорам ВС РФ от 31.05.2017 № 309-ЭС16-20552, от 07.06.2017 № 309-ЭС16-20725, а теперь и в определении от 28.03.2018 № 305-ЭС17-19225.
Из указанных правовых позиций следует, что защита чести, достоинства и деловой репутации по правилам ст. 152 ГК РФ возможна не только от утверждений о фактах, но и от оценочных суждений, мнений, убеждений, носящих оскорбительный характер. Оскорбительный характер является квалифицирующим признаком, позволяющим применять ст. 152 ГК РФ для защиты от распространенных оценочных суждений, мнений, убеждений.